Черный лак

[d188059]

Название: Черный лак
Автор:  EnjoyMyDeath, она же Эндж
Бета: MS Word
Пейринг: TYL! 8059
Рейтинг: R
Жанр: romance
Дисклеймер: отказываюсь, все принадлежит тому, кому принадлежит.
Разрешение на размещение: ради бога, только предупредите.
От автора: С днем рождения, Дашенька!.)


Ночи перед заданиями всегда были такими – насыщенно тягучими, бесконечными, наполненными до краев обреченностью и бархатным вкусом жженой карамели. Ночи перед заданиями, на которые отправляли только одного из них, были ярче и острее в сотни раз. И проходили они, зачастую, всегда одинаково. Ямамото возвращался с очередного собрания раньше, покупал вино и готовил ужин – долго возился с блюдами, охлаждал алкоголь. Даже если Хаято не было в резиденции вместе с ним, по одному лишь этому признаку можно было понять, что им предстоит утром. Ямамото никогда не покупал красное вино без определенной причины.
Гокудера, обычно, возвращался позже. Перед тем, как идти домой, заходил в магазинчик неподалеку и покупал три пачки самых крепких сигарет. Непременно три, и непременно одной марки. Наутро, в лучшем случае, из всего запаса оставалось полтора десятка сигарет – измятые картонные коробочки с замысловатыми иероглифами, окурки, разбросанные по полу, размазанный по паркету пепел. Он так и не научился правильно произносить их название.
Только в такой вечер Хаято может позволить себе молча подойти к суетящемуся на кухне Хранителю Дождя и, не объясняя ничего, обнять его со спины. Спрятать лицо между лопаток, в складках измятой рубашки темно-синего цвета, сомкнув ладони в замок на животе. Этот бейсбольный придурок, даже спустя десять лет после их знакомства, все равно остается выше самого Гокудеры. До жути бесит чувствовать себя мелким рядом с ним. Хотя, со временем подрывник перестал обращать внимание на это.
- Скоро будет готово, подожди немного, - Ямамото улыбается – так тепло и привычно, словно ни в чем не бывало. Словно у них все хорошо.
А Гокудера злится. Бессильно злится оттого, что Такеши такой идиот. Ведь знает же, как это тяжело – каждый раз провожать его в безызвестность. Или уходить самому, до последней секунды надеясь, что он сможет вернуться. И никакого «Прощай» или «Береги себя». Только долгий взгляд – зрачки говорят лучше губ. Они оба так привыкли.

Как бы не пытался Хаято это отрицать, но очевидное скрыть невозможно – Ямамото чертовски хорошо готовит. И когда только научился, вечно загруженный тренировками и делами семьи? Не в юношестве ведь, когда у них все только начиналось. Начиналось. У них.
Ризотто на скорую руку выходит немного пресным, но в этом есть свой определенный шарм. Слишком концентрированный бульон – и блюдо будет отдавать привкусом чрезмерных эмоций, мало специй – явственно откроется наигранное равнодушие. Зачем показывать то, что они и так пытаются скрыть за повседневной пустой болтовней? Все хорошо ведь. Все обязательно будет хорошо.
"Просто повторяй себе это почаще"
- Хоккайдо Файтерс опять проиграли Ёмиури Джаентс в финале плей-оффа. Причем на своем же поле! – возмущение Ямамото кажется вполне натуральным, вот только Хранителю Урагана это не по нраву. Он молча давится комочками риса, пытаясь не думать о том, каким изощренным способом он готов сейчас убить мечника. Неужели сейчас им больше не о чем поговорить кроме как об этом чертовом спорте тупых потных мужиков?
- Хаято.. – голос мечника звучит вкрадчиво и мягко. Почему-то сразу возникает ассоциация с котом, крадущимся в полумраке. Что ж, у них и так полумрак – после вчерашней грозы выбило все пробки и нужно обходиться длинными белыми свечами – почти церковными, в форме причудливых спиралей.
Гокудера поднимает на него взгляд, в котором явно читается недовольство и затаенный интерес. Это что-то новенькое в их сценарии. Хранитель Дождя встает со своего места, роясь в кармане. На губах у него идиотская улыбка – номер три в коллекции самых раздражающих улыбок Ямамото Такеши. Впрочем, ему простительно. В последнее время Ямамото не так часто приходится улыбаться. Иногда Гокудере даже кажется, что он скучает по давнишнему беззаботному бейсбольному идиоту, каким тот был когда-то.
Левая ладонь Хаято оказывается в теплом плену руки мечника, его мягко заставляют отложить приборы и встать. Хорошо хоть дожевать дал, и на том спасибо. Глубокие зеленые глаза с непониманием смотрят на лицо бейсболиста – добродушное, и в то же время чересчур сосредоточенное. И пока он пытается разгадать, что же кроется за этой сосредоточенностью, его безымянного пальца на левой руке касается непривычная прохлада металла. Гокудера переводит удивленный взгляд на собственную ладонь.
- Что это? – самый тупой вопрос, на который он сейчас способен. И так ведь ясно, что это кольцо – тонкий серебряный ободок без каких-либо украшений или сплавов.
- Гокудера, - Такеши искренне смеется, за что хочется вмазать ему в челюсть прямо сейчас. – Ты..
- Заткнись.

Они целуются - долго и взахлеб, до судорожных вдохов, до сорванного дыхания, до сумасшедшего сердцебиения. Когда дышать становиться больно, отстраняются, продолжая соприкасаться губами и жадно глотать воздух. Веки режет, на глазах от безысходности выступают слезы. Горькие капли, как же бесят - признак слабости. Ему нельзя, он же Правая рука..
- Не нужно.. Не стоит..
Шепот Хаято тонет в его собственных губах - растворяется в очередном поцелуе. Пальцы теряются в коротких жестких волосах - отпустить Ямамото сейчас равносильно смерти. Прижаться - всем телом, каждой клеточкой ощутить его тепло, его бьющийся в унисон пульс и бережные прикосновения.
- Мой, блядь..
Он теряется, теряет себя в этом сумасшедшем головокружении - от Такеши можно сойти с ума, а этот бейсбольный идиот знает, и нагло этим пользуется. Его пальцы плавленой сталью касаются кожи, заставляя вздрагивать от каждого движения. Это какое-то безумие: отпустить - больно, дышать - сложно. Наваждение.
Хаято не помнит, в какой момент они оказались в комнате наверху – теплеющее вино так и осталось багровым глотком на дне стакана, напоминанием об их традиции. Скрип половиц застыл в ушах колокольным звоном – ну почему в такие минуты он воспринимает все так остро? И тут же сам себе дает ответ: потому что, возможно, это их последние минуты. Когда ты – Хранитель Вонголы, да еще и получаешь очередное опасное задание, не всегда можешь угадать, удастся ли вернуться с него живым. Именно поэтому все их такие ночи наполнены горьким привкусом разлуки. Чтобы наверняка. Чтобы запомниться. Сплестись дыханием, помноженным на синхронное сердцебиение. И не отпускать до рассвета.

Палец сжимает тонкий обруч серебряного кольца. Блестящая полоска на светлой коже - Такеши хочется убить. Придурок, зачем столько денег на какую-то.. Черт возьми, люблю.. Жаль только сказать не могу - дыхания слишком мало. Ты воруешь меня, идиот, воруешь по крупицам. Пальцы дрожат от тебя, виски сжимает. Ну и пусть, зато твой. Только.
- Гокудера, успокойся.
Он приходит в себя только после третьей фразы, но смахнуть капнувшую с уголка век слезу не успевает - ее губами подбирает Ямамото. Сволочь. Хаято тянется к нему, сцеловывая с губ собственные соленые капли. Каплю. Одну. Пальцы судорожно царапают и так красную от прикосновений кожу, цепляются за плечи, скользят по спине. Собственник до дрожи.
У них впереди еще полночи. Красные засосы на бледной коже и хриплый шепот - один на двоих. Слова не успевают сорваться с губ, но они и не нужны, если уметь читать по глазам. За семь лет совместной жизни можно успеть научиться. Совместная жизнь.. Черт возьми, они же не супруги. Нет, нечто гораздо большее. С черных истуканов колонок медленно льется Cоma Black, наполняя собой пустую тишину. Как раз в тему для такого вечера.
- Дай сюда ладонь, - при тусклом мерцании свечи сложно что-нибудь различить, тем более с близорукостью Хаято. Он выглядел бы довольно смешно в этих очках, если бы не был так соблазнителен. Оранжевый огонек отражается в прозрачных стеклах – Ямамото думает, что электричество сегодня отключили чертовски вовремя. И создается иллюзия, что свет исходит прямо из глубины зрачков подрывника. Взгляд сосредоточенный, пальцы едва заметно дрожат, но скорее, тоже от напряженности. Вместе с Мэнсоном комнату наполняет запах ацетона и табака.
"Даже в такие минуты он не может удержаться, чтобы не курить"
Маленькая кисточка прохладным следом ложится на ноготь, окрашивая его в черный развод. Аккуратно, мазок за мазком, и так все десять пальцев. Оценив свою работу критическим взглядом, Гокудера поворачивается обратно к Такеши.
- Теперь не смей даже шевелить руками, иначе я тебе их отстрелю. Лак должен высохнуть.
Ямамото с легкой улыбкой рассматривает собственные пальцы, на ногтях которых красуется насыщенный черный лак, едва заметно переливаясь матовым блеском при мерцании свечи. Непривычно. И довольно странно, что идея накрасить ему ногти пришла Хаято именно сегодня. Еще более странно, что мечник согласился. Хотя, куда ему деваться-то было..
- Ты уверен, что мне стоило соглашаться на это?
Вместо ответа Гокудера жадно целует его, отведя руки мечника в стороны и обхватив ладонями его лицо.
Ему всегда мало Такеши. Даже когда он рядом.

Рассвет ленивым всполохом застает их, сонных и спокойных, посреди мятого разгрома простыней, тонкими лучиками напоминая о неизбежном. Ямамото просыпается первым – по привычке. Несколько секунд молча любуется расслабленным лицом Хранителя Урагана – он бывает таким только во сне. Не скажешь, что этот умиротворенный юноша в самые бурные моменты своего настроения может подорвать к черту целый легион. Ладно, с легионом он погорячился, но самого факта это не отменяет.
Помедлив, Такеши легонько касается губами виска Гокудеры, чувствуя едва различимую пульсацию под тонкой кожей. Он не станет его будить, только оставит после себя слабый след так и не появившейся улыбки. И так же молча уйдет на задание, попрощавшись лишь одним взмахом ресниц. Оставит после себя возмущенные вопли Хаято, которые так и не услышит, десятки выкуренных сигарет и продолжительные пустые взгляды, прикованные к серебряному кольцу на безымянном пальце левой руки. Оставит, чтобы через две недели, войдя в их дом с натянутой на губах измученной улыбкой, услышать ворчливое:
- Говорил же тебе, придурок, лак должен высохнуть. С тебя новые простыни.